Обделенные нацпроектом

В ряду приоритетных национальных проектов «Образование» стоит особняком. Грандиозных проблем, как с доступным жильем, с ним нет, и все значительно более понятно и близко населению, чем, например, проблемы сельского хозяйства. Но шаги государства в реформировании образования и науки воспринимаются с большой опаской. Российская система образования считалась и считается одной из лучших в мире. И кажется, что реформы образовательных программ могут обернуться большей бедой, чем сохранение нынешней ситуации. А попытки слепо копировать западные стандарты могут привести к развалу отечественной системы образования.

С одной стороны, очевидно, что как минимум в последние 15 лет российское образование испытывает серьезные проблемы — в первую очередь, с финансированием. Масштабный отток педагогических кадров и исчерпавшая свой ресурс материально-техническая база не позволяют оказывать образовательные услуги на должном уровне. Государство уже давно расписалось в своем бессилии сохранить те объемы поддержки начальной и высшей школы, которые были в советское время.

Школы и ВУЗы потихоньку научились выживать в сложных рыночных условиях. К ним добавились ранее отсутствовавшие в прежней образовательной системе негосударственные образовательные учреждения (НОУ). Они заняли свое место на рынке и оказывают существенную поддержку государственным учреждениям в подготовке национальных образовательных кадров. А некоторые из «частных» учебных заведений по качеству образования значительно опередили своих государственных коллег.

Проект «Образование» задумывался для поддержки того, что еще можно поддержать. Только вот к определению критериев возможного участия или неучастия в проекте, что стало уже традицией для российских реформ, подошли крайне безалаберно. Во-первых, из проекта выпали наиболее нуждающиеся — школы-интернаты. До тех пор, пока Владимир Путин не устроил форменную выволочку министру образования и науки Сергею Фурсенко, этого попросту не замечали. Вне программы до сих пор остаются кадетские корпуса, учреждения начального профессионального образования и негосударственные средне-образовательные школы. С кадетскими учебными заведениями более-менее понятно — родное Минобороны не позаботилось. А начальное профессиональное образование как-то вообще находится на задворках внимания государственных чиновников.

При том, что квалифицированных рабочих кадров на предприятиях становится все меньше и меньше, и именно кадровый дефицит называется в качестве основного тормоза развития промышленности в стране самим собственниками предприятий, государство не делает почти ничего для улучшения положения дел в этой сфере. Учреждения начального профобразования давно формируются по остаточному принципу. Из-за низких конкурсов и недостаточного заполнения многие ПТУ закрываются, а здания передаются бизнес-структурам. Да и сам образ ПТУшника давно стал предметом народного фольклора. В обществе укоренился стереотип, что в ПТУ идут учиться лодыри, двоечники и неудачники. Родители пугают детей: «Не будешь учиться — в ПТУ пойдешь». Видимо, поэтому и дополнительное финансирование учреждениям начального профобразования не требуется. Естественно, в таких условиях об инновационности образовательного процесса речь не идет.

Многие крупные предприятия, уже не надеясь на государство, сами начали финансировать профильные для них училища, колледжи и техникумы. Благодаря этому процесс сдвигается с мертвой точки. Но без структурного изменения отношения в обществе к начальному профобразованию существенно изменить ситуацию не удастся. В условиях грозящего демографического провала даже ВУЗы начнут испытывать дефицит поступающей молодежи. А система ПТУ и техникумов может еще больше деградировать.

Совсем по-другому обстоит дело с негосударственными школами. Появившись в начале 90-х годов, они сразу же зарекомендовали себя как вполне успешные, а главное — дающие хорошее образование учебные заведения. По сути, появление негосударственных школ позволило сохранить лучшие педагогические кадры, которые переходили туда из государственных школ, а, следовательно, и высокий уровень подготовки учеников. Безусловно, помимо учебных заведений для наиболее одаренных детей на этом рынке появились и школы для детей «богатых родителей». Но и они играли положительную роль, избавляя педагогические коллективы обычных школ от излишне «требовательных» к оценкам своих чад родителей.

Кажется, что частные школы и так живут хорошо, и им не нужно участие в национальном проекте «Образование». Действительно, вопрос о дополнительном финансировании частные учебные заведения волнует в меньшей степени. За 15 лет частные школы научились эффективно зарабатывать и тратить деньги (возможно, государственным школам как раз не хватает подобного эффективного менеджмента и хозяйственной самостоятельности). И даже угрожающее в 2007 году прекращение государственного финансирования негосударственных образовательных учреждений не ставит их в тупик. Для НОУ те небольшие средства, которые государство тратит на каждую частную школу, скорее некий знак внимания со стороны власти к их работе. Тем более, что государство гарантирует каждому гражданину России бесплатное среднее образование. А в негосударственных школах учатся такие же российские дети.

Поэтому частные школы и не просят власти выплачивать их учителям надбавки за классное руководство. Главное для них — это участие в отборе инновационных школ, который становиться мерой престижности того или иного учебного заведения. Для родителей крайне важен рейтинг школы, в которую они отдают своих детей. Тем более, что НОУ являются инновационными по своей сути. Частные школы стремятся довести образовательный процесс до наивысших стандартов. Маленькая численность классов позволяет найти индивидуальный подход к каждому ученику и внедрять новые методы обучения, на которые в государственных школах у учителей нет ни средств, ни возможностей.

Государственная же школа вообще поставлена на грань выживания. Положительный эффект заложенный в нацпроекте, нивелируется другими реформаторскими шагами Министерства образования. С первого взгляда удачный подход к переходу на подушевое финансирование школ уже в первом приближении разрушает все сложившиеся принципы образовательного процесса и поставить школы на грань выживания. Если раньше родители могли не беспокоиться, дойдет ли их ребенок до дверей школы, поскольку она находилась внутри квартала проживания, то теперь из-за сокращения многих школ им придется водить детей до 8-9 класса за руку. Но главное — учителя будут поставлены перед необходимостью завышать оценки ребенку, чтобы родители не перевили его в другую школу. Каждый ученик станет действительно «золотым», и об объективности оценивания придется забыть. При этом стандарты, закладываемые в реформе, не позволят уменьшить и количество учеников в классах.

Кроме того, предлагаемое сокращение обязательных для изучения в школе предметов подорвет содержательную часть образовательных программ. Устранение из школьной программы изобразительного искусства, музыки, труда и других предметов приведет к общекультурной деградации подрастающего поколения. Министерство апеллирует к опросам общественного мнения, согласно которым многие родители готовы платить за дополнительные предметы. Но как же быть с теми детьми, у кого родители не в состоянии это сделать?

При этом диспропорция в преподавании некоторых дисциплин чиновников абсолютно не волнует. В большинстве школ в старших классах объем часов на изучение иностранных языков почти в два раза превышает количество часов русского языка. Существующая диспропорция в преподавании технических и гуманитарных предметов еще больше увеличивается. Детей продолжают заставлять учить на уроках информатики компьютерные языки, в то время как на преподавание основ теории коммуникации, которые более важны в современном мире, не уделяется ни часа. Объем часов на обучение отечественной и зарубежной истории выделен одинаковый, а учебники по истории и обществознанию не соответствуют элементарным стандартам. Планирующееся увеличение уроков физкультуры в школе заведомо не принесет существенного результата, поскольку больше половины учеников в классах имеют ограничения на посещения занятий.

Курс на уменьшение учебной нагрузки на школьников приводит в ужас не только учителей, но и многих родителей. Ссылки на то, что высокая нагрузка в школе становиться причиной слабого здоровья учеников, уже давно опровергаются медиками, да и личным опытом старшего поколения. А освобождающееся от учебы время большинство детей тратят не на самоподготовку, обучение в кружках и секциях или занятия физкультурой, а на компьютерные игрушки и телевизор. Неужели это меньше вредит здоровью, чем лишние два часа за партой? Причем компьютер и телевизор — это далеко не худший вариант, есть еще улица:

В результате качество подготовки в школе стремительно падает. Практически нет учителей мужского пола, а большинство молодых учителей не в состоянии обучать детей вследствие собственной низкой квалификации. В пединституты уже давно идет набор тех, кто не в состоянии поступить в более престижные учебные заведения. А из самих педвузов в школу идут бывшие троечники. Старшее поколение учителей постепенно уходит, и через пару лет ситуация станет действительно катастрофической.

Повышенное внимание к следствиям проблем образования, а не их причинам, может привести к окончательной деградации образовательной системы. И уже никакие национальные проекты не помогут.

Григорий Добромелов, ИА «Росбалт», Санкт-Петербург.