Андрей Фурсенко в программе "Персона грата"

5 октября – День учителя. В череде профессиональных праздников он занимает особое место. Государство на сей раз необычно поздравит педагогов. Заработал национальный проект "Образование", и победители национального конкурса получат по 100 тысяч рублей. Некоторые регионы России уже сегодня готовы перейти к новой системе образования. В чем она заключается и к чему обяжет школы? Об этом ведущий программы "Персона грата" Виталий Ушканов беседовал с министром образования и науки России Андреем Фурсенко.

– Победители национального конкурса получат по 100 тысяч рублей. Просто ли было определить победителей?

Фурсенко: Определяло не министерство, а комиссия, куда вошли профессионалы и представители родителей и школьников, все, кто заинтересован в труде учителя. Это было непросто, но интересно. Учителя говорят, что конкурс был честный. Для нас это самое важное.

– 1 октября были подведены итоги конкурса "Учитель года". Каковы они?

Фурсенко: Конкурс этот проходит уже много лет. Лучшего учителя года выбирают из победителей аналогичных конкурсов в регионах. Мы договорились, что каждый конкурс будет проводиться на родине предыдущего победителя. В этом году завершился конкурс в Челябинске. Пять лучших учителей получили призы – "Хрустальных пеликанов". Но обладатель Гран-при будет объявлен 22 ноября, во время большой встречи победителей национальных проектов в Кремлевском дворце. Интрига сохраняется. Среди победителей конкурса – четыре преподавателей русского языка и литературы и один учитель истории из разных городов. Такого гуманитарного пула победителей не было никогда. Наверное, это говорит и том, что общество сегодня с очень большим вниманием и интересом относится именно к гуманитарным знаниям, к улучшению качества преподавания русского языка, литературы и истории. Вообще конкурс был хорошим, интересным, и одновременно с соревнованием это был уникальный мастер-класс для преподавателей Челябинской области, потому что примерно 500 человек преподавателей участвовали на всех этапах конкурса и были слушателями уроков лучших учителей России.

– Первый вице-премьер Дмитрий Медведев говорил о неких пилотных регионах, где будет проходить модернизация образования. Они уже известны?

Фурсенко: Список регионов будет определен на основании конкурса.

– К чему это обяжет регионы?

Фурсенко: Деньги должны прийти в те регионы, которые возьмут на себя обязательство существенно модернизировать систему образования в интересах учителей и ребят. Это касается и изменения системы оплаты труда, и условий обучения, то есть фактически всех тех требований и стандартов, которые должны выполняться. По этим же критериям – увеличится ли оплата учителей, насколько улучшится обеспечение образовательных учреждений и качество образования – определят и победителя. Один из основных индикаторов – переход региона на новую систему оплаты труда, когда учитель получает зарплату не в зависимости от того, сколько часов проводит в классе, а в зависимости от того, как он учит. Это касается и каких-то результатов демонстрации знаний – победы на олимпиадах и каких-то других конкурсах, результаты ЕГЭ. Касается это и того, насколько успешно идет внеклассная работа. Все это должно учитываться при оплате труда учителя.

Перейти на новую систему уже готова примерно половина регионов России. Они хотят участвовать в этом конкурсе. При этом я хотел бы подчеркнуть, что деньги, которые будут выделяться – это не деньги на дополнительную оплату, а деньги, которые позволят реструктурировать образовательную сеть, что в свою очередь позволит лучше организовать труд учителей и платить больше тем, кто показывает хорошие результаты.

– Принцип "деньги за учеником" приведет к тому, что ребят не будут отчислять из школ?

Фурсенко: Надеюсь, что да. Это не единственная причина, по которой мы хотим ввести этот принцип. Вопрос норматива подушевого финансирования тесно связан с новой системой оплаты труда. Сначала надо определить, как финансируется образовательное учреждение. От чего это зависит? Мы считаем, что в первую очередь это должно зависеть от того, насколько привлекательна школа для ребят. Индикатор – хотят ли дети идти в эту школу.

– А может ли случиться так, что в какой-то школе будет недобор учеников, и директору придется увольнять учителей?

Фурсенко: Случится может всё. И если директор будет вынужден увольнять тех учителей, из-за которых дети не хотят идти в школу, то, наверное, это правильно, потому что в школе главное – это ученик. И настоящие учителя это понимают. Именно ради ученика всё это делается. Но думаю, что принятие подобных жестких мер не станет правилом. Речь скорее идет о том, что учитель должен иметь возможность реализовать себя и с точки зрения преподавания предмета, и с точки зрения того, что он должен уделять ребятам время не только в классе и заниматься повышением своей квалификации, иметь возможность больше читать самому, а значит, больше каких-то знаний и новых умений давать тем, кого он учит. Хотя, конечно, возможны какие-то увольнения. Очень важно, чтобы это происходило абсолютно по понятным причинам и чтобы это было связано именно с качеством преподавания.

– Грубо говоря, чтобы увольняли тех, кто плохо учит, а не тех, кому удалось найти контакт с директором школы.

Фурсенко: Однозначно. При этом хочу сказать, что вообще для педагогов сегодня возможность найти работу есть не только в школе. У нас есть очень серьезные вопросы, связанные с организацией работы с социальными сиротами, в органах опеки и попечительства. У нас достаточно серьезно должна быть организована воспитательная работа. Поэтому одновременно с оптимизацией образовательной сети, мы должны людям, которые хотят работать, оставаться в этой же сфере, давать возможность найти себя на новых рабочих местах. Это очень важная вещь. Люди не должны выталкиваться на улицу, они должны иметь альтернативу.

– Не так давно глава государства высказал пожелание включить в рамки нацпроекта "Образование" еще и профессионально-техническое образование. Нагрузка на бюджет возрастет или работодатели разделят с казной почетные тяготы?

Фурсенко: Точно возрастет. Запланировано бюджетное финансирование этого направления. И это правильно. С другой стороны, один из способов определения, в какие организации начального и среднего профессионального образования надо вкладывать государственные деньги, будет определяться, в том числе и тем, куда готов вкладывать деньги бизнес. Я думаю, это будет один из примеров частно-государственного партнерства. И мы знаем, что сегодня бизнес (не на основании альтруизма, а потому что это ему жизненно необходимо) уже вкладывает серьезные деньги в профобразование.

– Это очень точный индикатор.

Фурсенко: Один из индикаторов, потому что мы не должны забывать, что есть социально значимые профессии, в которых бизнес сегодня напрямую не заинтересован, но заинтересованы государство и общество. Например, те же самые сантехники. Это же относится к социально значимым профессиям, например, в медицине, в социальном обслуживании граждан, где должны работать специалисты, которых государство должно готовить.

– Одно из направлений национального проекта предполагает стимулирование инновационных школ. Как родители могут определить, что их ребенок учится в такой школе?

Фурсенко: Одно из требований – чтобы в этих школах работали управляющие или попечительские, наблюдательные советы. То есть, чтобы родители принимали участие в управлении школой. Инновационные школы должны пользоваться большей самостоятельностью, по формальному признаку – они должны быть независимыми юридическими лицами. А главное – как там учат ребят. Победителями должны быть те школы, которые создают новые технологии образования для улучшения качества образования. И родители смогут судить – лучше здесь действительно учат или нет. Поэтому мы так заинтересованы были в том, чтобы отбор этих школ велся с участием общественных институтов и чтобы мнение родителей учитывалось.

– Мы говорим с вами о разных аспектах национального проекта "Образование". В чем вы видите слабые места?

Фурсенко: К сожалению, мы пока мыслим двойными стандартами. Предъявляем к внешнему миру одни требования, к себе – другие. И не соотносим одно с другим. Много жалоб на то, что слишком часто и активно проверяют ход реализации проекта различные контрольные органы, замучили проверками. Не без основания жалобы эти идут. Но при этом, когда мы смотрим результаты опросов общественного мнения, главные опасения директора школ высказывают в том, что деньги пойдут не по назначению. Если высказываются такие опасения, надо быть готовыми к тому, чтобы максимально серьезно и жестко проверять.

Одна из самых серьезных проблем в системе образования вообще – в том, что нет прямой связи между получением финансирования и улучшением качества преподавания. Мы рассматриваем это как не связанные вещи. Это касается и повышения зарплаты учителям. По номиналу с 2000 года зарплата повысилась в 5 раз, исчезли задержки выплаты зарплат. Но ведь логика учителей не изменилась. Я согласен, что их зарплаты недостаточно, но ведь должны быть и встречные обязательства, которые берет на себя преподаватель. То есть, деньги в обмен на качество, взаимные обязательства. Вот эта логика взаимных обязательств, по-моему, не во всем еще принята в образовательном сообществе, в том числе в рамках национального проекта.

– Это происходит не только в рамках образовательного сообщества. На примере с Академией наук тоже можно говорить о неких двойных стандартах, которые приводили, может быть, к непониманию между вами и Академией наук. Я прав?

Фурсенко: Это же есть, было и будет всегда. Любой человек, особенно человек, который честно делает свое дело, считает, что он должен делать свое дело, а внешние по отношению к нему силы – общество, государство – должны его за это вознаграждать. Исходя из этого, в свое время и был главный лозунг коммунистического будущего: от каждого – по способностям, каждому – по потребностям. Но лозунг этот, к сожалению, оказался неработоспособен. Поэтому мы должны исходить из того, что мы получаем вознаграждение, поддержку при условии, что мы делаем то, что требуется – экономике, обществу, конкретным ребятам. Это не просто, потому что одно дело, когда ты делаешь то, что тебе кажется правильным и интересным, и другое дело – когда ты работаешь на чей-то заказ. Это всегда гораздо сложнее. Даже просто четко определить и понять, что от тебя просят, не просто. Это касается всех сфер.

Но если в экономике, в бизнесе это более-менее очевидно для всех: ты делаешь какую-то вещь, которая от тебя требуется, тогда тебе за нее заплатят, а если ты сделал то, что нравится тебе, собственно говоря, ты это сделал на свой страх и риск, то в социальной сфере мы к этому далеко не всегда готовы.

В принципе, если говорить о науке, ориентироваться исключительно на внешний запрос не всегда правильно. Есть огромный сектор науки, где ученые должны делать то, что считают правильным. Это база для возникновения новых идей и знаний, для развития интеллектуального потенциала.

Но есть и другой сектор, где есть внешние запросы общества, экономики, и где надо отвечать на эти запросы. И надо понимать, что существует и то, и другое. Поэтому наша позиция всегда была – должен быть баланс между внешними запросами и внутренним пониманием и логикой развития науки. Где находится точка равновесия в этом балансе? Определить всегда сложно, и именно об этом и было у нас большинство дискуссий.

При этом мы всегда должны помнить, что деньги нам свалились не с неба, а это деньги налогоплательщиков. Поэтому даже тогда, когда наука работает на свое развитие, когда нет от нее прямой отдачи (еще раз повторю, что правильно и необходимо сохранять ситуацию, при которой какие-то вещи делаются не на конкретный результат), то все равно мы должны объяснять налогоплательщикам, гражданам, почему их деньги тратяться именно на это. Не потому, что я умнее тебя, и ты должен мне эти деньги давать, а потому, что в интересах каждого конкретного гражданина – чтобы интеллектуальный потенциал нации рос. Потому что это – конкурентоспособность народа, страны. И объяснять это непросто, это тяжкий труд, потому что не все это понимают. И это еще один из вопросов, по которому мы дискутировали.

Я считаю, что объяснять этот вопрос обязаны не только чиновники от науки, отстаивая научный бюджет, но и сами ученые. Это их гражданский долг, так же, как и гражданским долгом является уделять гораздо больше внимания вопросам образованиям. Потому что образование и наука неразрывано связаны.

И еще одна вещь, которую я считаю правильной. Во всем, в любой деятельности всегда есть некие критерии эффективности этой деятельности. Она не всегда измеряется так, как в спорте – очками, голами, секундами, может быть, это более сложный критерий. Но мы должны а) эти критерии формулировать и б) не прятать их от людей, а разъяснять им. Например, почему данный институт, этот человек имеет право на более серьезную поддержку. Потому, что он доказал это такими-то своими достижениями, которые пошли на пользу и стране, и всему миру, может быть, и каждому конкретному человеку.

Если коротко сказать, то наука – для людей, и мы никогда не имеем права об этом забывать.

– Реформа Российской Академии наук не приведет к тому, что интеллектуальный потенциал нации уменьшится?

Фурсенко: Я вообще слово "реформа" не очень люблю, лучше модернизация, изменение. Думаю, что те изменения, которые мы делаем, наоборот, должны привести к тому, что возможности для развития интеллектуального потенциала нации будут увеличиваться. Иначе, зачем нам нужны такие модернизации, реформы, изменения и т.д. При этом мы должны все понимать, что ничто не может стоять на месте. Если мы ничего не делаем, то это означает движение назад. Потому что жизнь меняется и в стране, и в мире, и в обществе. Поэтому каждая сфера нашей деятельности и жизни должна отвечать на эти вызовы, на эти изменения, меняясь сама.

– Некоторые регионы ввели в обязательную программу предмет "Основы православной культуры". Есть те, кто одобряет этот шаг, есть противники. Как разрешится коллизия?

Фурсенко: Я считал и считаю, что человек должен знать и основы православной культуры, и историю православия, как, впрочем, историю и культуру других религий, распространенных на территории России. Без этого очень трудно понять и принять историю страны. Если говорить о знаниях, это очень важная составляющая любого образовательного процесса. Как и кем это должно преподаваться? И в каком контексте? Законодательством определено, что мы – светское государство, поэтому подобные предметы можно преподавать исключительно как культурологические. Кстати, именно так в регионах они и подаются.

Есть споры, насколько отвечают требованиям те или иные учебники, но то, что ни в одном регионе не ставится вопрос о преподавании духовных предметов, это факт. Спор сегодня идет в значительной степени не о предмете, а о названии. Потому что я знаю некоторые из курсов, и там уважительно и достойно дается информация не только по истории и культуре православия, но и других религий, притом, что православие сыграло гораздо большую роль, чем другие религии, в становлении государственности и культуры современной России. Сейчас подготовлено пособие по истории мировых религий, и мы постараемся, чтобы этот предмет начали изучать в школе.

Что же касается решения о том, как должны преподаваться эти предметы в школе, я считаю, это не вопрос, который могут решить чиновники. Более того, не может он решаться и в рамках переговоров между официальными представителями государства и различных конфессий. Решение должно приниматься на уровне общественных институтов. Поэтому я обратился с запросом в Общественную палату, и насколько я знаю, три комиссии палаты занимаются обсуждением этого вопроса.

Думаю, что та дискуссия, которая сегодня вокруг этого идет, может иметь как позитивный, так и негативный выход, когда начинают дискутировать очень жестко, императивно, подчеркивая только одну точку зрения, считая, что остальные точки зрения противоречат интересам страны, граждан и т.д. Эта тема по определению должна базироваться на понятиях толерантности, взаимной терпимости и взаимопонимания. Мне кажется, что общество способно прийти к каким-то решениям, которые бы устроили всех.

– Вы могли бы одним словом сказать, какая система образования нужна России?

Фурсенко: Если одним словом, то хорошая. Но сразу же возникнет вопрос, а что такое хорошая система образования? Думаю, что адекватная требованиям времени.

– Чего бы вы хотели пожелать всем российским учителям в день их профессионального праздника?

Фурсенко: Я хочу им пожелать быть счастливыми, успешными людьми. Я считаю, что только успешный, удовлетворенный своей работой, своей жизнью человек способен воспитать достойного ученика. Собственно, именно это определяет будущее России. Я, уделяя много времени всем вопросам, связанным с материальным обеспечением системы образования, в том числе учителей, точно знаю, что это не единственная вещь, которая волнует наших учителей. Одна из проблем, решение которой зависит от всех нас, это уважительное отношение к учителю, это написание слова Учитель всегда с большой буквы. Я желаю учителям, чтобы в стране у любого человека было желание писать слово "учитель" исключительно с большой буквы. А это в свою очередь зависит и от учителей тоже.

 

Об этом сообщает сайт www.radiorus.ru