Министр образования и науки РФ Андрей Александровича Фурсенко: «Главная задача обучения - это научить человека учиться»

Пресс-конференция министра образования и науки РФ Андрея ФУРСЕНКО на тему: «Российское образование: проблемы и перспективы». Стенограмма.

ВЕДУЩИЙ: Добрый день, уважаемые гости, коллеги. Приветствуем вас на информационной площадке пресс-центра «РИА Новости». Начинаем пресс-конференцию. Сегодня во всех школах страны звучит последний звонок. Это прекрасный повод для того, чтобы обсудить проблемы и перспективы российского образования. Представляю наших гостей, главных участников пресс-конференции. Это министр образования и науки России Андрей Фурсенко и заместитель директора департамента госполитики в образовании Игорь Ремаренко.

Андрей Александрович, просим вас начать обсуждение. Пожалуйста, вам слово.

ФУРСЕНКО: Надо обсуждать? Я думаю, что лучше оставить больше времени на ответы на вопросы. Если очень коротко, вот мы с Игорем Михайловичем сейчас обсуждали, что праздник такой, знаете, со слезами на глазах. Во-первых, все понимают, что через несколько дней начинаются экзамены, поэтому расслабиться невозможно, а, во-вторых, все понимают, что школа закончилась, это говоря о выпускниках, и, в общем… это грустный праздник. Но. С другой стороны, начинается новый этап в жизни, и это интересно. Во-первых, я хочу поздравить всех выпускников, их родителей, пожелать всего хорошего. Я считаю, что у нас появляется с каждым годом больше возможности для них. Жизнь интересная, и возможностей получить хорошее образование больше. То, что сделано даже за последний год, это новые возможности в высшей школе, лучшее качество образовании в школе общеобразовательной, новое оборудование, новые методики. Нам удалось, мне кажется… - «нам» - я имею в виду не министерству, я имею в виду обществу, - удалось все-таки за последние, пожалуй, полтора-два года существенно изменить отношения к учителю. Отношение стало более уважительное. И я надеюсь, что учителя почувствовали себя более уверенно. И этот процесс только начинается. Те проекты, которые сегодня запущены в рамках национального проекта, это проекты комплексной модернизации системы образования в целом ряде регионов, они тоже направлены на то, чтобы система образования улучшалась, и чтобы это непосредственно сказывалось на тех, кто в нее в максимальной степени вовлечен. В первую очередь, конечно, на учениках, но и на учителях тоже. Поэтому, я считаю, что фон, на котором мы отмечаем последний звонок, он все-таки скорее оптимистичный. И рассчитываю, что… еще раз говорю, рассчитываю, что это только начало пути в этом направлении. Я готов ответить на вопросы.

ВЕДУЩИЙ: Пожалуйста, коллеги.

«РИА НОВОСТИ», Екатерина Ефимова: Андрей Александрович, недавно вы были на конференции стран-участниц Болонского процесса в Лондоне. Скажите пожалуйста, насколько Россия готова к выполнению всех обязательств в связи с декларацией болонской, и когда мы уже перейдем на новую систему бакалавр-магистр, когда студенты будет по-новому… абитуриенты по-новому поступать в ВУЗы. Спасибо.

ФУРСЕНКО: Ну, во-первых, мы ничем не хуже, я бы сказал, всех стран, которые являются участниками Болонского процесса. Мы по оценкам экспертов, по оценкам моих коллег министров… Россия находится где-то, с точки зрения скорости движения к этим изменениям, она находится где-то в середине этой группы. Наверное, это хорошо. Это же не спорт, тут нет задачи прийти к финишу первым. Мы должны разумным образом модернизировать нашу систему, учитывая, в первую очередь, свои интересы и учитывая те наработки, те конкурентные преимущества, которые были и есть в российской системе образования. Поэтому, мы считаем, что движение происходит абсолютно нормально. В соответствии с Болонской декларацией к 2010 году мы считаем, что все задачи, которые были поставлены, они будут выполнены. У нас сейчас прошел первое чтение закон об уровне системы образования. Он завершает формирование нормативной базы для перехода на новую систему. И я хочу подчеркнуть еще раз, что эта система не является каким-то абсолютно революционным преобразованием. Не будет ситуации, когда в одночасье мы имели вчера одну систему образования, а завтра будем иметь другую. Происходит достаточно плавный переход, и никакой искусственной спешки в этом вопросе не будет. Я могу сказать, что это позиция, которую разделяет большинство моих коллег из других стран. Эта сфера не терпит суеты. При этом те важные позитивные моменты, которые в Болонском процессе содержатся, мы должны, конечно, максимально использовать. В первую очередь это касается возможности выбора образовательных траекторий для ребят, более жестких требований по отношению к качеству, системы ответственности всех участников образовательного процесса.

ЦЕНТР КУЛЬТУРНЫХ ИНИЦИАТИВ «КАЛИТКА»: Я бы хотела попросить вас уточнить, что вы имели в виду под тем, что за последние годы улучшилось качество образования в школах и в ВУЗах. Спасибо.

ФУРСЕНКО: Я сказал не совсем так. Я сказал, что сделаны определенные шаги для того, чтобы возможности школ и вузов расширились. Я имею в виду поддержку инновационных программ как в школах, так и вузах, поддержку лучших учителей, потому что каждый такой шаг, он подразумевает и улучшение качества. За каждым, скажем, грантом, который получает школа, подразумевается реализация программы улучшения образовательного процесса, соответствие этого процесса имеющимся стандартам. То же самое мы планируем реализовывать в рамках проектов комплексной модернизации системы образования в различных регионах. Если говорить о высшей школе, то, вы знаете, что были конкурсы, в рамках этих конкурсов 57 вузов победителей получат в общей сложности на перевооружение материально-технической, лабораторной базы только из федерального бюджета 30 миллиардов рублей. Таких вложений, вливаний в эту сферу за последние 20 лет, а, я думаю, даже больше, не было. Это качественный скачок. Конечно, этих денег не достаточно, но это очень важный катализатор. И наша работа совместно с ректорами показывает, что отношение к некоторым базовым стандартам, к подходам к обучению, оно в вузах существенно поменялось. То же самое можно сказать и по поводу школ. Произошло существенное качественное изменение отношения к образованию. Как только чем-то начинают вот так серьезно заниматься, это неминуемо приводит к существенному увеличению внимания со стороны общества, со стороны всех участников, родителей, к тому, что происходит в образовании. Я думаю, что еще один момент, который тоже позволяет нам говорить, что ситуация в образовании меняется, изменяются требования, в том числе и по поводу качества, это то, что общественность гораздо более активно начала принимать участие в формировании спроса в образовании, в выработке критериев, к тому, что такое хорошо и что такое плохо в образовании, и к проверке того, как выполняются взятые на себя школами, например, учителями, вузами обязательства. Все это вместе, я считаю, приводит и к изменению качества образования. Должно привести. И, в общем, уже приводит.

АГЕНТСТВО «ДОУ-ДЖОНС»: Много компаний жалуется, что в России недостаточно компетентных служащих. Я хотела бы знать, что министерство планирует сделать по этому поводу? Что вы думаете, какова реальная ситуация? Если вы планируете открывать бизнес-школы, сколько? Кто будет за них платить? Когда они будут открыты?

ФУРСЕНКО: Ну, во-первых, бизнес-школы и служащие, это немножко разные вещи, хотя, в принципе, в бизнес-школах могут обучаться и люди, которые потом пойдут на государственную службу. Если говорить о тех двух бизнес-школах, которые сейчас открываются в рамках национального проекта, то, как вы знаете, бизнес-школа в Сколково, она все-таки ориентирована, она имеет такую бизнес-ориентацию и, скорее всего, там будут готовить менеджеров для бизнеса. Хотя не могу исключить, что кто-то, окончив эту школу, пойдет на государственную службу. Но это люди, которые там будут учиться, они будут платить за себя сами, либо за них будут платить фирмы. Если говорить о бизнес-школе питерской, то я думаю, что частично… Как вы помните, бизнес-школа в Москве, она создается без копейки государственных денег. Ни одной копейки государственных денег в нее не вкладывается. Если говорить о питерской бизнес-школе, то там государство принимает довольно существенное участие в ее создании и, я думаю, что в том числе там будут готовить людей и для государственной службы за счет государственных вложений. Но при этом надо помнить, что в России существует достаточно большое количество факультетов, которые… бизнес-школ, которые, может быть, сегодня не так на слуху, но которые готовят и менеджеров для бизнеса, и специалистов для государственной службы. Есть Академия государственной службы. Есть Академия народного хозяйства, в которой готовят тоже специалистов, которые могут быть востребованы и в государственном секторе.

Я думаю, что проблема недостаточной квалификации служащих, ну, в государственном секторе, она существует во всех странах. Так же, как вообще сегодня существует глобальная проблема недостаточно квалификации специалистов. Это связано с тем, что сегодня происходит принципиальное изменение системы образования. Та система образования, которая была еще 10-20 лет тому назад, когда казалось, что основное, это базовое образование, и потом человек может спокой но работать, чувствуя жизнь, она полностью, парадигма, меняется. Сейчас главным становится для человека то, что он получал образование, улучшал свою подготовку в течение всей жизни. Поэтому тот же самый подход будет сейчас реализовываться и реализуется и в России. Кстати говоря, на это направлен и переход к Болонскому процессу, когда человек, получив фундаментальную подготовку на уровне бакалавра, затем имеет право выбирать, куда ему двигаться дальше, идти, какое-то время поработать и потом продолжить образование, или претендовать на то, что он сразу будет получать образование в рамках магистратуры, но, проходя соответствующий конкурс.

Вообще, я бы сказал так, более, может быть, широко отвечая на ваш вопрос, сегодня все-таки главная задача обучения особенно на начальных ступенях, я имею в виду общеобразовательную школу и бакалавриат, это научить человека учиться. Это гораздо важнее, чем дать ему какие-то конкретные знания. И я думаю, что если нам удастся добиться вот этого подхода, если нам удастся добиться того, чтобы люди, приходящие в университеты, вузы, действительно получали такую базовую подготовку, ориентированную на самосовершенствование, то качество специалистов везде, в том числе в государственной службе, существенно повысится.

ИТАР-ТАСС, Ольга Ситникова: Андрей Александрович, Скажите пожалуйста, а сколько у нас в этом году выпускников и какие специальности наиболее востребованы будут в будущем? Куда им поступать, вот на какие специальности? Спасибо.

ФУРСЕНКО: Ну, я скажу несколько слов, может быть, потом Игорь Михайлович добавит. Во-первых, у нас идет сокращение количества выпускников как из 9-х, так и из 11-х классов. Сокращение и там, и там примерно на 9%. Это то, о чем мы говорили. И это, к сожалению, только начало мощного сокращения. Я уже говорил в этой аудитории или в другой, что мы прогнозируем к 2010 году сокращение потенциальных абитуриентов примерно двое по сравнению с прошлым годом. Это очень серьезное сокращение, и оно неминуемо поставит проблемы не только перед вузами, ну, это связано с потенциальным сокращением количества преподавателей, профессоров, но и перед экономикой страны.

Что касается востребованных специальностей, то для нас важно, что наряду с… ну, пока что еще ребята не сдали документы в вузы, и поэтому мы не можем… мы можем только прогнозировать, у нас есть определенные опросы, но, наряду с гуманитарными такими традиционно востребованными профессиями как экономики и управления, социальные науки, больше внимания сегодня начали уделять IT, информационным технологиям, поскольку сейчас довольно много разговоров идет о нанотехнологиях, о новых работах в области физики, химии, то к этим направлениям тоже интерес растет. Ну, может быть, это мода, сегодня пока еще очень мало кто понимает, что за этим стоит, но, тем не менее, запросов мы получаем очень много.

Кроме этого, мы увеличили количество бюджетных мест по таким направлениям, например, как транспорт. У нас сегодня эта отрасль не обеспечена в должной мере квалифицированными специалистами. Поэтому, с одной стороны, есть заинтересованность абитуриентов, и она базируется, в том числе, кстати, и на том, что пишете вы. Ну, к чему вы привлекаете внимание. А с другой стороны, есть определенная государственная политика, мы видим, где имеется спрос, объективный спрос со стороны экономики, и мы в этих направлениях выделяем больше, с одной стороны, бюджетных мест, а с другой стороны, стараемся тоже привлекать к этим отраслям внимание.

Игорь Михайлович, что-нибудь добавите?

РЕМАРЕНКО: Ну, я, может быть, совсем коротко хотел добавить, что вот те инновационные вузы, отбор которых прошел, они также во многом пытались предугадывать тенденции подготовки, наиболее востребованной на рынке труда подготовки, которая должна в будущем оказаться таковой. И, если смотреть на их образовательные программы и смотреть, что происходит вот сейчас в этих инновационных вузах, нам пока рано говорить о какой-то устойчивой статистике, слишком мало времени прошло, но, если апеллировать к опросам студентов, преподавателей, то мы наблюдаем очень существенный рост студентов, вовлеченных в научные исследования. Ну, порядка в полтора где-то раза. То есть это не простая ситуация, когда студент там реферерует, некие там рефераты или эссе делает, а вот он непосредственно вовлечен в научные исследования вместе с командой преподавателей, и порой даже деньги за это получают. И это тоже тенденция направленности изменения образовательных программ в вузах. И в этом смысле можно прогнозировать, что те специальности, которые более наукоемкие, которые связаны с нанотехнологиями, с информационными технологиями, эти специальности набирают обороты. И от года в год это видно по заявкам студентов, поступающих в вузы.

ЖУРНАЛ «ОБУЧЕНИЕ И КАРЬЕРА»: Андрей Александрович, бизнес и образование сегодня стало таким очень модным явлением, видимо, еще и полезным, необходимым, получение степени МБИ(?). Скажите пожалуйста, а достаточно ли у нас учебных заведений, которые готовят по этой степени. Это первый вопрос. И второй. Если сравнивать западную и отечественную системы подготовки вот этих специалистов бизнес-образования, скажите, есть ли у нас в России какие-то преимущества в системе обучения по сравнению с западной, и какие есть недостатки. Спасибо.

ФУРСЕНКО: Ну, вы знаете, что вообще задачи, которые поставили перед собой эти две бизнес-школы, которые сейчас создаются, это войти через… в хорошем варианте через 5 лет, а там… через 10, в двадцатку лучших бизнес-школ мира. Я считаю, что шансы попасть есть, хотя это очень сложная задача, и бороться за это придется очень серьезно. Думаю, что если они захотят реализовать эти шансы, то одно из очень существенных условий, это сделать программы оригинальными. Сделать кальку с ведущих бизнес-школ мира, наверное, проще, но вряд ли это поможет им стать лидерами. Потому что, собственно, копирование никогда к лидерству не приводит.

В чем могут быть особенности. У нас есть определенные бизнес-преимущества у страны. Вы знаете, что сегодня Россия вызывает очень большой интерес с точки зрения бизнеса в мире. И, конечно, есть особенности ведения этого бизнеса и с точки зрения отраслевой направленности, там та же самая энергетика, я знаю, что есть другие направления. Надеюсь. что сегодня мы сумеем сделать так, чтобы бизнес в области высоких технологий, с российским таким оттенком, тоже представлял бы интерес для всего мира.

Когда готовят бизнесменов, то их готовят не только и не столько чтением лекций. Это должны быть кейзы, на основании которых готовят не столько даже менеджеров, сколько предпринимателей. Вот эти кейзы, они должны базироваться на российской основе, на российской практике. И преимущества мы будем иметь, если в эти бизнес-школы, будь то две названные, будь то другие, преподавать пойдут ведущие бизнесмены России, то, что происходит во всем мире.

Сегодня интерес бизнеса к бизнес-образованию возрастает. Я считаю, что люди, которые сегодня в нашем бизнесе работают, это люди из науки, как правило, вы знаете, у них базовое, поэтому и преподавания от них следует ждать достаточно оригинального, преподавания, базирующегося на их менталитете людей, которые склонны к аналитике, склонны к такому научному подходу. Думаю, что это могло бы быть нашим конкурентным преимуществом.

Что же касается количества бизнес-школ, то я думаю, что мы сегодня должны все-таки делать упор не на количество, а на качество. Я не думаю, что нам требуются сотни бизнес-школ, нам требуются десятки, но очень хороших, и расположенных не только в Москве и в Питере, а по всей России. Нельзя готовить человека для бизнеса на Дальнем Востоке… то есть можно, но не уверен, что это эффективно, готовить в Подмосковье. Поэтому задача, которую мы ставим перед собой, это создание хороших бизнес-школ по всей стране. Думаю, что несколько десятков таких бизнес-школ либо ассоциированных с инновационными университетами, с федеральными университетами, в каких-то случаях, может быть, независимых, было бы достаточно, если бы их качество было бы достаточно высоким.

ГАЗЕТА «ГАЗЕТА», Ольга Павликова: Андрей Александрович, недавно вы сказали о том, что будет сокращаться количество бюджетных мест для студентов, учащихся по специальности преподаватели. Ваш прогноз, вот в связи с уменьшением количества выпускников, какие еще бюджетные места могут быть сокращены, насколько будут сокращены в педагогических вузах бюджетные места, и в каких вузах будут увеличены в следующем году и впоследствии. Спасибо.

ФУРСЕНКО: Ну вот, во-первых, я хотел бы сказать. У нас, как я уже сказал, есть два процесса. Это процесс демографического спада, плюс к этому у нас удовлетворен в основном так называемый отложенный спрос, когда в начале 90-х годов в силу экономических проблем, социальных проблем в стране некоторые молодые люди не могли получить высшее образование, и потом начали его получать в конце 90-х, в начале 2000-х. Вот этот отложенный спрос, по нашим оценкам, он практически полностью удовлетворен. Вот даже если не говорить о втором параметре, а просто отслеживать сокращение количества выпускников, как я уже сказал, это количество сократилось только в этом году сокращается на 9%. А у нас общее сокращение количества бюджетных мест в этом году, по-моему, произошло на 3%. То есть, относительный рост количества бюджетных мест, он происходит все время, так называемый, ну в рамках когорты, это вот людей определенного возраста.

Теперь, что означает количества бюджетных мест. В педвузах мы сократили. Игорь Михайлович может уточнить процент, но сокращение было довольно существенное, но исходили мы из чего. По нашим оценкам, в педвузах, в зависимости от того, где этот вуз расположен, насколько он хорошо готовит специалистов, уходят в школу от 50% в вузах, которые расположены в определенных регионах и привязаны очень, тесно связаны в территориями, до 8% в столичных педагогических вузах идут работать в школы. Поэтому это означает, что ребята, получившие педагогическое образование за бюджетный счет, идут работать куда угодно, но не по специальности. Я за то, чтобы они получали высшее образование, но я за то, чтобы они получали высшее образование, которое потом будет востребовано, которое позволит им нормально успешно работать, базируясь на знаниях, которые им дали государственные вузы.

Произошло некоторое сокращение, хотя в этом году оно минимальное, таких специальностей, направлений, как экономика, гуманитарные науки, то бишь юриспруденция. Произошло сокращение этих бюджетных мест в вузах, которые по своей направленности никогда эти специальности… ну, качественно не готовили. Ну, скажем, в бывших каких-то технических, сельскохозяйственных вузах. То есть вузы, для которых эти специальности никогда профильными не были. Это тоже сознательная политика, политика, которая связана с тем, что в данном случае происходила подмена понятий – давали не образование, а давали диплом, в котором было написано соответствующее название. Потом эти люди, по нашим, опять же, исследованиям социологическим и прочим, не могли найти себе место рабочее. Я считаю, что таким образом государство участвовало в обмане, создавая у этих людей иллюзию, что, получив этот диплом, они сумеют обустроить свою жизнь.

Где мы увеличили количество бюджетных мест. Как я уже сказал, в транспорте. У нас сегодня достаточно серьезные проблемы с подготовкой специалистов квалифицированных. Мы увеличили количество мест по разным направлениям в тех вузах, где нам доказали, что выпускники идут работать по полученным специальностям. Это касалось в некоторых регионах сельскохозяйственного, агропромышленного направления, информационные технологии, энергетика. И вот политика, о которой я сказал, она будет продолжаться. Те высшие учебные заведения, которые обосновывают необходимость подготовки специалистов того или иного направления нуждами экономики, доказывают, что подготовленные ими специалисты действительно востребованы экономикой, идут работать по полученным специальностям, они будут получать от государства поддержку, и количество бюджетных мест будет увеличиваться. Но при этом я хочу сказать, что для нас гораздо важнее сегодня вторая тенденция. Мы должны, и мы реализуем эту задачу, существенно увеличить наполняемость, финансовую наполненность каждого бюджетного места.

Я уже говорил, что, когда было создано новое министерство, в среднем по стране каждое бюджетное место стоило чуть больше 20 тысяч рублей. В прошлом году это бюджетное место в среднем по стране стоило, если я не ошибаюсь, 43 или 44 тысячи. То есть увеличение был больше, чем вдвое. Мы считаем, что мы должны довести эту сумму до где-то 60 тысяч. При этом, в первую очередь, не за счет сокращения бюджетных мест, а за счет увеличения общего объема финансирования. Но, увеличив эти суммы, мы считаем, мы должны одновременно четко отслеживать, чтобы эти бюджетные деньги расходовались не для того, чтобы молодые люди могли комфортно провести еще четыре-пять, шесть лет в вузе, в общем, ничего не делая, ни за что не отвечая и ожидая взросления для того, чтобы, наконец, определиться, а чем им заняться. Определенно, человек, когда идет учиться, то он берет на себя определенную ответственность. Мы считаем, что эта ответственность, она взаимная. Государство должно обеспечить высокое качество преподавания, обеспеченность образовательного процесса, ну а человек, который пришел учиться, он должен учиться.

ГАЗЕТА «МОСКОВСКАЯ ПРАВДА», Ирина Рицова: У меня вопрос к Андрею Александровичу по поводу дистанционного образования. Как правило, Минобразования с недоверием относится к дистанционному образованию как к явлению. В связи с этим, планируется ли внедрение какого-то контроля над дистанционным образованием, и планируется ли узаконить его или приравнять к обычному традиционному.

ФУРСЕНКО: Ну, давайте я общие слова скажу, а потом Игорь Михайлович добавит. У меня тоже есть определенное недоверие к дистанционному образованию. Потому что, к сожалению, у нас в ряде случаев за словами «дистанционное образование» стоит некая профанация. Дистанционное образование, это не просмотр по телевизору лекций более или менее известных преподавателей, это серьезная интерактивная работа, это принципиально другие технологии и новые методики. Эти методики сегодня разрабатываются. Они разрабатываются как для школ, так и для высших учебных заведений. Создаются электронные образовательные ресурсы, которые позволяют… Это не отсканированные учебники, это система, в которой ты можешь работать на расстоянии либо с заданиями, либо с преподавателем, то есть ты чувствуешь, что ты как бы находишься в виртуальной лаборатории, в виртуальной аудитории. Ты можешь задать вопрос и получить ответ, например, да? Вот в этом плане дистанционное образование вещь крайне полезная. Она полезная, может быть, даже не столько для получения базового образования, сколько для продолжения образования. Вот для обеспечения процесса образования в течение всей жизни. Поэтому мы считаем, что это само по себе направление, оно очень перспективное, но там еще в большей степени, чем в образовании традиционном, требуется существенно улучшить качество, новое качество получить.

Игорь Михайлович может добавит что-нибудь?

РЕМАРЕНКО: Я приведу пример из исследования, которое мы недавно получили, по проекту информатизации системы образования, проект, который вот у нас реализуется в России. И в этом проекте ставилась задача оценки информационной компетентности, вот умения ориентироваться, жить в мире информации у школьников. Ну, пока прошло пилотажное первое исследование, и очень любопытные данные. Оказывается, что те ребята, которые часто смотрят телевизор… Ну, там сравнивалось, что больше помогает научиться ориентироваться в информационном мире, у кого лучше информационные компетентности, у тех, кто больше телевизор смотрят или книги читает. Ну, вот у тех, кто больше телевизор смотрит, информационные компетентности в три раза хуже, нежели чем у тех, кто читает книги. Поэтому, на самом деле, конечно… ну, можно и телевизор по-разному смотреть, и книги читать, но речь на самом деле идет, насколько интерактивно, насколько насыщенно, насколько эффективно такое образование организовано. И понятно, что нам с этим предстоит работать многие ближайшие годы, вот утвержден перечень, одобрен перечень мероприятий по эффективности использования Интернета в образовательном процессе, и там есть масса мероприятий, связанных с развитием дистанционного образования в том числе. И в связи с этим речь идет о выработке критериев качества такого образования. Поэтому, при соблюдении качества, конечно же, и нормативно и всячески методически такое образование может поддерживаться и должно поддерживаться.

ТЕЛЕКАНАЛ «СТОЛИЦА», Светлана Мыскова: У меня, если можно, несколько вопросов. Первый вопрос про стипендию. Буквально сегодня видела сюжет, где было сказано, что к 2009 году, по-моему, стипендию студентам увеличат до 900 рублей. Вот меня интересует в контексте столичных студентов, будет ли, насколько вообще верна эта информация и сохранится ли эта цифра для столичных студентов или будет как-то пересмотрена, потому что, насколько известно, им приходится тратить значительно больше. Еще один вопрос. Существует такой проект, как «Школа будущего», в столице стартовал. Насколько он показал успешные результаты и будет ли продолжен этот опыт? И последний вопрос. Система дистанционного обучения существует, насколько мне известно, для заключенных. Что-то новое в этой связи появилось в последнее время? Спасибо.

ФУРСЕНКО: Что касается стипендии, то, насколько я знаю, сейчас подготовлен законопроект, по-моему, «Единая Россия» его вносит, по поводу увеличения в полтора раза стипендий. Но это касается всей страны. Мы не можем отдельные стипендии делать для столичных вузов и отдельно для вузов не столичных, потому что тогда мы попадем в очень сложную ситуацию. Есть, скажем, северные регионы, где жизнь дороже по другим причинам. Вообще, хотелось бы сразу отметить, что никогда в жизни, я думаю, присутствующие согласятся, никто на одну стипендию не жил. Это было в мое время, это было во все переходные времена. Стипендия в мое время 35 рублей, она может была и чуть побольше, чем сегодня 600 или 900, но тоже явно недостаточная для того, чтобы жить в столице, например, да и где угодно. Поэтому я уже повторял, вы помните, что у нас есть два вида стипендий – у нас есть академические стипендии, а есть стипендии социальные так называемые, которые в полтора раза выше, чем академические, даются дополнительно. Вот сегодня человек, который плохо обеспечен и одновременно хорошо учится, он имеет академическую стипендию 600 рублей и социальную стипендию 900 рублей, то есть 1,5 тысячи получает. Если мы в полтора раза увеличиваем и то, и другое, то эта сумма возрастает, хотя все равно, наверное, этого недостаточно для того, чтобы нормально жить не только в столице, но и в любых других городах.

Я по поводу стипендий говорил и снова призываю, но этот как-то, вот сколько ни призываешь, все равно почему-то это не работает, что мне кажется, что руководство вузов совместно с органами студенческого самоуправления, должны брать на себя больше инициативы по перераспределению стипендиального фонда. Мы готовы поддержать их в этом и в нормативном плане тоже.

Стипендиальный фонд растет, но, все равно, есть люди, которые заслуживают, действительно, больших стипендий. Кто-то по социальной причине, а кто-то по причине блестящей успеваемости. Наверное, надо брать на себя в большей степени ответственность за перераспределение имеющихся средств. Но это должно делаться не через административные решения с самого верха, а именно решением на уровне вузов. Я считаю, что это более правильный путь.

Теперь второй вопрос.

РЕМАРЕНКО: Про «Школу будущего». Есть несколько проектов с таким названием. Вот что вы имеете в виду? Есть проект по школам, вот школы проводят пресс-конференции «Школа будущего». Есть проект по учебникам. Вот вы какой имеете в виду? Школьных конференций? Хороший проект. Я не знаю, тот ли проект имеется в виду, но есть проект, когда школы проводят конференции вместе с детьми, дети сами конструируют, какой же школа должна быть в будущем. Это, действительно, очень интересный проект, мы популяризуем, поддерживаем эту инициативу. И это такая очень полезная для ребят внеурочная работа, когда сами ребята ведут диалог с учителями, и на их детском языке пытаются повлиять на школьную жизнь здесь и сейчас.

ФУРСЕНКО: Я хотел бы добавить. Мы говорили уже о конкурсе по комплексному развитию системы образования в различных регионах. Вот у нас, мы говорили, что было победителей 21 регион, но мы не упомянули о том, что еще помимо этого было еще 3 региона, которые конкурсная комиссия назвала как бы победителями-консультантами. Это были Москва, Питер и Тюмень. Это регионы, в которых очень серьезные достижения, и которые взяли на себя задачу и ответственность за методическое как бы развитие этого проекта. Вот, если говорить о Москве, то это одна из тех составляющих, которая может и должна быть использована в рамках комплексного развития всей России. И мы надеемся, что все регионы, которые взяли на себя соответствующие обязательства, они вот этот опыт тоже смогут учесть.

А что касается использования дистанционного обучения для заключенных. Ну, проект такой есть. Там есть вопросы, связанные с соответствующими методиками. Но наша ответственность, это сделать так, чтобы электронные образовательные ресурсы, учебники соответствующие, они были должного уровня, чтобы их можно было использовать. Потому что, ну, мы не можем брать на себя ответственность за постановку компьютеров и Интернета в колониях, в пенитенциарной системе, но мы можем добиться того, чтобы соответствующие материалы, методики, чтобы они были там обеспечены. Вот этим мы занимаемся.

РЕМАРЕНКО: Там интересные данные, мы переговоры вели с МВД когда-то по этому поводу. Они говорят, что те заключенные, которые получали образование будучи в заключении, у них в несколько раз меньше рецидивов потом, нежели у тех, которые вот это образование не получали. То есть, ну, такой мощный социальный эффект. И поэтому методически как бы мы тоже поддерживаем эту инициативу.

ТЕЛЕКОМПАНИЯ «ШАНТ»: Андрей Александрович, сегодня праздник выпускников, хотелось бы услышать в цифровом эквиваленте сколько по России количество выпускников, и по Москве в частности. И какие праздничные мероприятия запланированы для выпускников. И вообще, какие есть традиции отмечать этот день в России.

ФУРСЕНКО: Вы знаете, сегодня все-таки, хоть важный день, но праздновать для выпускников сегодня было бы не совсем правильно. Потому что перед ними очень сложные экзамены. Во вторник первый экзамен начинается, да?

РЕМАРЕНКО: Русский язык.

ФУРСЕНКО: Поэтому, я думаю, что когда мы говорим о праздниках, то мы должны помнить о балах выпускников, которые, мы знаем, которые действительно пройдут по всей стране. Вы помните то, что было в прошлом году, в этом году это будет повторяться, это поездки выпускников со всей страны в Москву, поездка москвичей, например, в Питер, они ездили на белые ночи на праздник «Алые паруса». Я поэтому думаю, что в к вопросу о праздниках мы, может быть, вернемся, когда будут сданы экзамены, чтобы не сбивать сейчас ребят с пути истинного.

Что касается цифр. Я уже говорил, что у нас в этом году по прогнозам будет где-то 1 миллион 100 тысяч выпускников из 11-го класса и где-то 1 миллион 450 тысяч из 9-го. И там, и там, это примерно на 9% меньше, чем было в прошлом году. Я не могу вам сейчас сказать цифры по Москве, просто не могу назвать, но, я думаю, если вы спросите руководителей московского региона, то они вам сразу на эти вопросы ответят.

ГАЗЕТА «MOSCOW TIMES», Светлана Осачук: Скажите пожалуйста, можно ли в ближайшее время ожидать каких-то реформ в начальной школе относительно не столько образования, сколько здоровья учеников. Какова связь между какими-то новыми научными данными, что вредно для здоровья детей и что хорошо, или все неизменно будет еще десятки лет. Это первый вопрос. И второй вопрос. Как вы оцениваете частные школы общеобразовательные в России. Какие у них перспективы и как они себя зарекомендовали? Спасибо.

ФУРСЕНКО: Ну, по поводу здоровья. Я думаю, что сейчас очень важно, во-первых, проект школьного питания. Вы знаете, что этим сейчас занимаются достаточно серьезно. Разрабатываются новые стандарты. И в ближайшее время несколько пилотных проектов будет запущено во всех федеральных округах о том, как организовать лучше школьное питание. Это в первую очередь касается начальной школы. Хотя, вообще, и всех школьников это касается, начальной школы в максимальной степени.

Второй вопрос, связанный с физкультурой, со спортом. Мы сейчас разрабатываем государственные образовательные стандарты следующего поколения и, в том числе, стандарты, связанные с физкультурой и спортом. При этом я хочу сказать, что очень большое желание взаимодействовать с нами сейчас проявляют представители как раз спорта. Вот не далее, как три дня назад президент, по-моему, федерации аэробики, Ольга Сергеевна Слуцкая предложила свое участие в выработке стандартов для уроков физкультуры в школе. Ну, на современном уровне. Я думаю, что это тоже будет способствовать… Этим надо заниматься с самого начала, с первого класса, потому что это будет способствовать улучшению здоровья детей. Потому что, когда мы говорим о стандартах чисто академических дисциплин, то это тоже очень важно, как подается дисциплина, но я думаю… Я так понял, что, в первую очередь, вы спрашивали о здоровье ребят.

Конечно, очень важен вопрос, связанный с нагрузкой. До сих пор, кстати, специалисты не могут сказать, как с их точки зрения, какая нагрузка является оптимальной. Есть специалисты, в том числе медики, которые считают, что дети сегодня совсем не перегружены, проблема в неинтересных уроках, неправильно организованных уроках, а не в их количестве. Есть и обратная точка зрения, что сегодня огромный избыток уроков, заданий, которые дают детям, и их надо существенно уменьшать. Я думаю, что вот те стандарты, которые мы сегодня разрабатываем, стандарты, ориентированные не на конкретное выполнение учебного плана, а на то, что надо иметь на выходе, какие знания, какие умения, они будут способствовать, в том числе, и снижению нагрузки также, кстати говоря, и изменению системы оплаты учителей. Когда оплата учителя будет зависеть не от количества часов, проведенных в классе, а от тех знаний, которые получают дети. Потому что в этом варианте у учителя не будет прямого стимула держать ребят в классе как можно дольше, а будет желание и готовность изменять, разнообразить технологию подготовки детей и сделать их более эффективными. Это что касается изменения…

И вторая составляющая вопроса – частная школа. Ну, во-первых, они существуют и имеют право существовать. Есть очень хорошие частные школы. Есть, наверное, не очень хорошие. Я не думаю, что проблемы частных школ сегодня, они коренным образом отличаются от проблем школ вообще. Мне кажется, что не я, а родители и дети должны отреагировать и показать, какие школы лучше. Я вообще не привязывал бы, это касается и школ, и вузов, я не привязывал бы к качеству образования в школах к форме собственности. Я считаю, что это зависит от директоров школ, от учителей. Может быть хорошая частная школа и плохая государственная и наоборот.

РЕМАРЕНКО: У нас около 8 тысяч выпускников сегодня частных школ, и эта цифра, вот демография уменьшается, а эта цифра не уменьшается, то есть она достаточно стабильная – вот есть рынок, сектор, частные школы его заняли, они существуют и живут нормально.

«УЧИТЕЛЬСКАЯ ГАЗЕТА»: Мой вопрос касается подключения школ к Интернету. Это масштабный проект, замечательный, все знают о нем, но также сейчас становится известно, что очень много проблем, технических в первую очередь у школ возникает при подключении. Например, на Интернет-форуме я прочитала, вот директор одной школы написал, что вот у них приезжают в школу настройщики часто, ставят модем, проверяют там провода, потом отключают провода, увозят с собой и не отвечают ни на какие вопросы директора, человека, который занимается интернет-образованием в школе. В общем, проблемы технические. Будет ли какая-то сервисная служба организована, которая могла бы доехать до каждой школы. Не знаю, может быть, это не от министерства федерального, а от министерств областных. Вот, будет ли такая техническая поддержка для школ?

ФУРСЕНКО: Знаете, есть фирма, которая выиграла контракт по установке Интернета. Там есть определенные обязательства по установке и по техническому обслуживанию. Если есть конкретная информация о том, что этот контракт не выполняется, ну, сообщайте, пусть сообщают нам, в министерство, в агентство, и мы будем выяснять, почему этот контракт не выполняется. Есть обязательства, что Интернет должен быть установлен и работать в течение… причем, в течение двух лет после установки должен быть оплачен трафик. Если какие-то проблемы возникают, ну, как в любом месте, мы будем с этими проблемами… Я считаю, что это неисполнение взятых на себя обязательств. Значит, в соответствии с существующими порядками и законодательством мы будем с этим бороться. Вместе со школой.

ВЕДУЩИЙ: Пожалуйста, прошу. И это предпоследний вопрос.

ИНТЕРНЕТ-ПОРТАЛ СТРФ.РУ И НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНФОРМАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ПО НАУКЕ И ИННОВАЦИЯМ, Александр Степанов: Андрей Александрович, вот вы уже сказали сегодня о том, что бизнес-школы могут быть конкурентоспособны, если у них будут не стандартные, не шаблонные, не заимствованные программы. И как раз вот сегодня с утра я уже успел побывать в зале Коллегии Министерства образования, где проходил «Круглый стол», на котором обсуждались проблемы молодых ученых и, опять же, шла речь о том, что шаблонных решений и шаблонных подходов быть не может, в частности, в этой сфере.

Так вот, мой вопрос касается как раз разновидности шаблонов, безусловно, нужной, образовательных стандартов. Есть ли в министерстве какие-то мысли или задумки относительно того, чтобы дать вузам возможности больше гибкости в этой сфере, в сфере образовательных стандартов и программ, особенно с учетом того, что во многих специальностях сейчас все очень быстро меняется, и с учетом того, что, в том числе, допустим, в инновационных вузах зачастую при выполнении вот этих инновационных программ требуется та же самая гибкость, не только причем в стандартах образовательных, но и в области распределения средств, которые выделяются и так далее. Спасибо.

ФУРСЕНКО: Вы знаете, во-первых, сегодня возможностей гораздо больше, чем их используют. Сегодня в рамках существующих правил до 30% материала может варьироваться. В рамках сегодняшних стандартов. 30% материала может варьироваться в зависимости от воли вуза, преподавателей и так далее. Компонент. Практически нигде это не используется. Мы считаем, что эта доля, она должна и может увеличиваться. Я думаю, что проблема не в разрешении или запрете. Проблема в том, кто будет обеспечивать эту вариативность. Требуется принципиально очень высокий уровень преподавателей, которые берут на себя ответственность давать какие-то новые материалы, обеспечивать новые курсы. Требуются вузы, которые имеют возможность, имеют материальную возможность, соответствующую лабораторную базу, например, да? Возможность методологий. Потому что все эти новые варианты, новые курсы, они должны же быть оплачены, разработка их. То есть требуются определенные вложения в это.

Я думаю, что ограничения тут носят скорее не нормативный характер, а характер, опять же, квалификации людей, которые это должны реализовывать.

Я дней 10 тому назад был в Ростове, в Таганроге, вот Южный Федеральный университет. И как раз ректор университета, он говорил, что никаких ограничений, там встречались с ученым советом, потом со студентами, и тоже задавался примерно такой же вопрос. Он говорит: «Никаких ограничений сегодня нет. Не надо, мол, грузить министра. Если есть желание существенно изменить курс, приходите ко мне. Никаких проблем нет. Мы это изменим вместе с вами. Но давайте сначала посмотрим, что мы готовы менять и как мы готовы это делать».

Считаю, что вариативность должна расширяться. В перспективе вообще не было бы большого греха, если бы вузы и университеты начали выдавать как бы свои дипломы. Это старая идея, вы знаете, Виктора Анатольевича Садовничего и (нрзб.)(нрзб.)ны Вербицкой. Ну, много ли сегодня есть университетов в России, которые готовы взять на себя полную ответственность за качество своего диплома? Десятки. Не сотни, десятки. Поэтому мы за то, чтобы вариативность увеличивалась, за большие, существенно большие академические свободы, но мы должны точно понимать, что за каждой этой свободой стоит очень серьезное увеличение ответственности. И надо продемонстрировать, что эту ответственность вуз котов взять на себя.

ВЕДУЩИЙ: Пожалуйста, вам посчастливилось задать завершающий вопрос.

ГАЗЕТА «ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ», Анатолий Витковский: Какие, с вашей точки зрения, самые главные проблемы, три, например, управления системой образования. И включите ли вы в список этих проблем проблему недостатка качественной аналитики по общему образованию? В частности, недостаток исследований на эмпирическом материале. И я знаю, что мало проводится исследований, скажем, которые исследуют знания, которые ученик получил в школе, затем сказываются на его дальнейшей карьере. Ну вот, один из примеров.

ФУРСЕНКО: Как только переходим к оцифровке, так сразу начинаются серьезные проблемы. Я считаю, что первые и, может быть, главная проблема, которая вбирает в себя многие другие, в том числе и тот вопрос, который вы подняли, это максимальная открытость системы образования к запросу общественных институтов, запросам общества. Это главная управленческая проблема. Образование должно быть открыто. Оно должно точно понимать, что оно не вещь в себе, а оно отвечает, должно отвечать на запросы внешнего мира – общество, экономика, все, что угодно. Для того, чтобы отвечать, абсолютно ясно, необходим ну, нормальный материал информационный. Я имею в виду и статистику, и социологию, и понимание – должна быть обратная связь. Причем обратная связь не эмоциональная, а достаточно четко, ну, скажем, сформулированная, формализованная, может быть. Поэтому, вот если расширительно говорить о первой главной проблеме, конечно, то, что вы говорили, в нее включается. Я думаю, что вопросы, тоже носящие управленческий характер, это вопросы, связанные с более разумно как бы организованной системой… экономической моделью в образовании. Это касается и общего образования, это касается и высшего образования. Тут очень важен баланс. Баланс между свободой, подчеркиваю, свободой не академической, а экономической. Если однозначно выступают за достаточно широкие академические свободы, то свобода экономическая, которая тоже необходима, она точно должна быть обеспечена качеством управленческого персонала. И, может быть, сегодня одна из ключевых проблем, это то, что, в первую очередь в общеобразователных школах, в этом секторе, что у нас директор далеко не всегда это менеджер. У нас директор, ну, так сложилось, что он, вот за последние может 15, может быть, 20 лет, что он выступает как… ну, как бы первый учитель, а не как управленец. Как человек, который ориентирован на то, чтобы сохранить то, что происходит в школе, как представитель учительского коллектива, а не как управленец, который должен им обеспечить реализацию учительским коллективом задач, которые ставит перед школой общество, внешний мир. Ну и, в некотором смысле, государство, руководство муниципалитета, региона и так далее. Вот это вот отсутствие управленческой культуры, качественного управления, это, наверное, вторая проблема.

Я думаю, что тоже относится к управленческим проблемам… не управленческим, но вообще к серьезным проблемам вот этого уровня, это проблема несоответствия стандартов не образовательных, а условий образования. У нас сегодня с этим вопросом достаточно плохо обстоит дело. Я имею в виду нормальные санитарные условия, нормальные условия, связанные с системой безопасности, с обеспеченностью лабораторным оборудованием, учебниками. Эта система, она, скорее, такая не управленческая, наверное, а экономическая, но я думаю, что и управленческая проблема в том числе, потому что, имея в виду те ресурсы, которые сегодня идут в образование, возможно более рациональное использование этих ресурсов, которые неминуемо приводят и к таким решениям, как, например, большая наполненность классов или наличие большего количества классов одного уровня в одной параллели. Понятно, что я говорю? Особенно в профильных школах. Тогда абсолютно ясно, что обеспечить качественное образование, когда в школе один 9-й, один 10-й и один 110-й класс очень сложно, требуется создание нормальной параллели, когда более эффективно используется оборудование. Это управленческая система такого регионального характера, муниципально-регионального характера, когда должна быть улучшена такая общая муниципально-региональная структура в сфере общего образования.

Ну, я постарался назвать три… Я так, честно говоря, благодаря вам задумался об этом. Ну вот, по-моему я все-таки три вопроса, которые мне кажутся сейчас наиболее сложными, вам назвал. Хотя, конечно, это список не исчерпывающий, но, наверное, это три главные.

ГАЗЕТА «ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ», Анатолий Витковский: (нрзб.)(без микрофона)…

ФУРСЕНКО: Вы знаете, это все-таки я бы относил не к управленческой, а к сущностной. Я считаю, что мы примерно понимаем, куда надо идти. Вот сейчас вопросы о стандартах новых, новое, третье поколение стандартов в общем образовании. Вопрос, который очень активно разрабатывается. Ну, коль это последний вопрос, может быть, вы позволите, Игорь Михайлович по поводу стандартов добавит что-нибудь, тем более, что он этим занимается больше, чем я.

РЕМАРЕНКО: Может быть, важно то, что в целом, вот когда вопрос был задан про исследования, понятно, что те исследования, которые привязаны к конкретным практическим ситуациям образовательных учреждений, которые привязаны к конкретным изменениям, они на порядок более эффективны, нежели те исследования, которые делаются исключительно с академических позиций, с позиций науки, не привязываясь к конкретным изменениям в школе и так далее. Мы видим, что те проекты, которые идут в образовании значительное количество времени, и содержат эти исследования, они более практикой ориентированы, и вслед за ними видны конкретные управленческие решения и ходы.

То же самое касается и ситуации со стандартом и с компетентностной ориентированностью стандартов, вот модное слово сейчас, да? На самом деле, вот Андрей Александрович говори про систему обратной связи – если налажена система обратной связи, то проще и налаживать систему изменения стандартов.

Ну, например, вот сейчас идет подготовка запуска проекта участия лучших учителей, поддержанных в рамках национального проекта «Образование», в разработке государственных образовательных стандартов. Надо сказать, что те страны, где подобного рода проекты были, гораздо успешнее в области сопоставительных международных исследований, нежели, например, чем наши достижения.

И вот это построение системы обратной связи стандартов и успешных практиков, это ключевая задача второго этапа национального проекта. У на есть лидеры, у нас есть прорывные моменты, теперь важно всю систему регулирования в образовании, в том числе и стандарты, выстроить в ориентации на пилотные, наиболее эффективные образцы деятельности.

ВЕДУЩИЙ: Благодарим наших гостей за интересный откровенный разговор. Еще раз поздравляем с праздником последнего звонка. Всем спасибо за участие в пресс-конференции.

ФУРСЕНКО: Спасибо. Всего хорошего.

Источник "Омск-Информ".