Интервью с руководителем Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Виктором Болотовым

В разговорах выпускников и абитуриентов, а также их родителей и учителей в эти дни чаще других звучит коротенькое слово «ЕГЭ». Им есть из-за чего переживать. Единый экзамен подводит итог всего обучения в школе и определяет возможности поступления в вуз. К тому же в этом году не обошлось без скандала — ответы по русскому языку появились в интернете еще до начала экзамена. О том, как проходит ЕГЭ, мы побеседовали с руководителем Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Виктором Болотовым.

О едином экзамене

1. За десять часов до начала ЕГЭ по русскому языку в интернете появились варианты ответов. Скажите — это случайность или закономерное свойство системы ЕГЭ?

Случай, который произошел, беспрецедентен. Скорее всего, утечка информации произошла в каком-то из пунктов хранения экзаменационных материалов в Санкт-Петербурге и Ленинградской области или же в пункте проведения ЕГЭ. Сейчас мы совместно с органами внутренних дел это расследуем. Все перемещения экзаменационных материалов проводятся с указанием ответственных лиц. Найти виновных будет легко.

2. Министр образования Татарстана заявил, что в этом году нарушений во время ЕГЭ по русскому языку оказалось в 4 раза больше, в чем предыдущие годы. Можно ли сказать, что чем более знакомой становится схема ЕГЭ, тем больше нарушений?

Министр Татарстана обсуждал в основном организационные вопросы вроде наличия запасных авторучек. Принципиально ситуация этого года не отличается от того, что было в 2006−м. В этом году мы приостановили утверждение результатов по русскому языку в 48 пунктах, где средний балл был выше среднестатистического. В прошлом году по большинству таких случаев нам были представлены убедительные аргументы. Однако результаты в 19 пунктах пришлось отменить.

3. ЕГЭ пока проводится как эксперимент. По идее, эксперимент может либо подтвердить, либо опровергнуть гипотезу. Есть ли вероятность, что страна откажется от ЕГЭ?

Когда о ЕГЭ говорят как об эксперименте, речь идет лишь о технологиях его проведения. Даже при существующих недостатках ЕГЭ практика традиционных выпускных и вступительных экзаменов не может быть продолжена, поскольку их необъективность всем очевидна. У нас нет другого выхода, кроме как совершенствовать технологию ЕГЭ. И если у читателей «Русского репортера» есть конкретные предложения, мы будем рады их рассмотреть.

4. Многие до сих пор не смирились с переходом на ЕГЭ. Школьники пишут открытые письма, некоторые парламентарии пророчат кризис образования… Как вы это прокомментируете?

Противники введения ЕГЭ — это в основном те, кто зарабатывает на «серых» или «черных» схемах поступления в вузы, а также политики, у которых нет других поводов появиться в СМИ.

5. Редакция «Русского репортера» попросила ведущих ученых (социологов, психологов, экономистов) проанализировать задания ЕГЭ по обществознанию. Наши эксперты в один голос утверждают, что предлагаемые вопросы некорректны и откровенно противоречат научным данным. Действительно ли ЕГЭ оценивает реальные знания?

Вопросы ЕГЭ ориентированы на учебники, которые прошли экспертизу Российской академии образования и Российской академии наук. Вопрос о научности содержания школьного образования — тема отдельной дискуссии, к которой нужно привлекать специалистов с различными точками зрения.

6.  А что делать, если выпускник считает, что вопрос некорректен, и готов обосновать свое мнение научными данными?

Он может подать апелляцию и доказать свою правоту региональной экзаменационной комиссии.

7. Существуют ли региональные различия в знаниях учеников?

Вопрос, кто лучше знает математику — жители Сибири или Дальнего Востока, — не корректен. В каждом регионе есть и хорошие, и плохие школы. Что касается русского языка, то все зависит от того, является русский язык родным для ребенка или нет.

По материалам Русского репортера.