В Министерство образования и науки уверяют: переход ЕГЭ в штатный режим в 2009 году идет по максимально мягкому сценарию

В Минобрнауки уверяют: переход ЕГЭ в штатный режим в 2009 году идет по максимально мягкому сценарию: чтобы закончить школу, достаточно двух, а для поступления в вуз — трех-четырех госэкзаменов; качество тестов стремительно улучшается; а народ ЕГЭ в основном (43%) доволен. Против, по словам чиновников, выступают только по незнанию или из окаянства — по политическим мотивам. События между тем идут своим чередом. Президент назвал вопросы по истории чудовищными, а родители оспаривают проведение ЕГЭ в Верховном суде.

Введение ЕГЭ достигло масштабов политического вопроса: главу Минобрнауки по этому вопросу заслушала ведущая думская фракция “Единая Россия”. Значительную часть беседы заняло развенчание министром “мифов”. Например, что лучшая в мире система советского школьного образования разрушилась только сейчас: “На самом деле она разрушилась в начале 90-х годов. Мировой опыт учит: чтобы сохранить должный уровень образования, каждые 20 лет его надо подвергать ревизии. А мы вместо этого в начале 90-х приняли суперлиберальный Закон об образовании и выпустили его в свободное плавание. Лишь в 2000-е годы государство вернулось в образование”, — подчеркнул Андрей Фурсенко.

Другой миф, по его словам, связан с якобы “сложностью ЕГЭ, а третий — с чрезмерной загруженностью школьников при переходе на новые испытания”. На самом деле, убежден министр, это не так: “Все эти разговоры происходят от единственной причины: в школе перестали решать задачки”. Детей же жалеть не за что: сегодня они всего сдают по 3—4 экзамена, а раньше только выпускных было 9, да еще 4—5 — вступительных. Да и вообще, внезапно признался глава Минобрнауки: “Может, я больше всех ненавижу реформу. Просто есть жесткие внешние требования…”

Насчет того, кто, когда и как порушил родимое образование, дело темное. А вот по части ненависти к реформе и ее символу ЕГЭ у министра точно есть соперники — или единомышленники, как посмотреть.

“МК” собрал экспертов, которые высказали свою точку зрения на плюсы и минусы введения Единого госэкзамена.

Декан исторического факультета МГУ им. Ломоносова, член-корр. РАН Сергей КАРПОВ:

— Главная проблема кроется в том, что для таких предметов, как история или литература, ЕГЭ неприемлем в принципе. Университетское образование предполагает умение работать с материалом, сопоставлять факты, анализировать информацию. А Единый госэкзамен по истории проверяет не аналитические способности абитуриента, а формальные знания. И дело здесь совсем не в качестве КИМов. Беда в том, что ЕГЭ ведет не к пониманию исторических закономерностей, а к верхоглядству. В итоге канва непрерывного хода истории рвется, а с ней и связь между отдельными компонентами исторического процесса. У школьников исчезает главное — понимание. И ответ на вопрос, кто такой Багратион, они механически ищут среди героев Великой Отечественной войны и революционеров…

Не стал ЕГЭ и антикоррупционной мерой. Вопреки обещаниям коррупция с его введением не ослабла, а расширилась. Причем до таких масштабов, что охватила всю среднюю школу. Вузы же с введением ЕГЭ лишились возможности проверить общий культурный уровень абитуриентов. И ох как не вовремя! В последнее время школьники практически разучились выражать свои мысли. А мы в такой ситуации отказываемся от сочинения. Вступительный экзамен по русскому языку переводим на более низкий уровень — в форму ЕГЭ, подменяя знание языка знанием отдельных правил грамматики. Литература же и вовсе оказалась на обочине: ее исторического контекста школьники не знают.

Вывод очевиден: для гуманитарных предметов ЕГЭ не подходит. Здесь он может быть востребован только как способ проверки остаточных знаний учащихся, причем должен проводиться не единообразно, а несколько раз в старших классах школы. Решающим критерием для поступления в вузы Единый госэкзамен быть не должен. Нужен живой диалог — либо через традиционные приемные экзамены, в чем я лично не вижу ничего плохого, либо через олимпиады.

Бывший директор Федерального центра тестирования, “отец-основатель” ЕГЭ Владимир ХЛЕБНИКОВ:

— Целью школы стали не обучение и развитие личности учащихся, а погоня за высокими показателями сдачи ЕГЭ. Ради ее достижения в старших классах стали не учить, а натаскивать на конкретные задания. Меняется и учебная программа: литература перестала быть обязательной, фактически сокращаются часы по математике, идут подвижки по другим предметам. В результате ЕГЭ добивает и без того больную систему образования, хотя должен был обеспечить объективность оценок итоговой аттестации и социальную справедливость при приеме на бюджетные места вузов. Что же с ним не так?

Процедуры итоговой аттестации и отбора поступающих в вузы принципиально несовместимы: нельзя же в самом деле создать тест, одновременно пригодный для всех и для отбора самых подготовленных. Вот и наш “тянитолкай” нежизнеспособен, его нужно разъединять. ЕГЭ для поступающих можно спасти: надо лишь изменить нынешнюю методику обработки первичных баллов таким образом, чтобы она учитывала различную сложность используемых вариантов тестов. А вот для итоговой аттестации система ЕГЭ ремонту не подлежит: она требует иных измерительных материалов и методик обработки результатов их использования.

Плохо продумана и нуждается в изменениях структура тестовых материалов — КИМов. По процедуре их разработки нужен государственный стандарт, иначе нам всегда будет непонятно, что за тесты используются на экзаменах, каковы их измерительные свойства, с какой погрешностью они определяют уровень подготовленности учащихся и так далее. А ведь есть еще проблема информационной безопасности ЕГЭ. Несанкционированное вмешательство в любой технологический элемент Единого госэкзамена может исказить результаты не только одного испытуемого, но и целых групп. Выпускники могут заведомо несправедливо получить высокие тестовые баллы.

Нынешняя процедура ЕГЭ не дает никаких гарантий исключения подобной возможности. Недаром результаты ЕГЭ по регионам, районам и школам официально не публикуются никогда, а достоянием общественности становятся факты размещения вариантов тестов и ответов в интернете.

В идеале разные варианты тестов должны быть одинаковой трудности и с одинаковыми измерительными свойствами. Но эта задача невыполнима. Специалисты хорошо знают: варианты заданий значительно отличаются друг от друга по сложности. А при таких условиях надеяться на точность и справедливость оценок не приходится.

Еще одна проблема нынешней конструкции — слишком высокая величина погрешности. Для середняков с 40—60 баллами, по расчетам Федерального центра тестирования, она составляет ±3 тестовых балла. А при более низких и более высоких оценках еще выше: 5—10 тестовых баллов для 90 баллов. Беда практически неустранима: как говорят математики, это погрешность метода. А ведь у нас по этим систематическим неточностям принимают в вуз!

Член Совета Федерации, член комиссии по ЕГЭ Людмила НАРУСОВА:

— В Комитете по образованию Совета Федерации стараются оценивать ЕГЭ объективно, а не эмоционально. По инициативе палаты создана комиссия для мониторинга выпускных и вступительных весенних испытаний этого года. Наши наблюдатели — сенаторы и депутаты, вузовские и школьные педагоги — будут присутствовать на Едином государственном тестировании в школах и в вузах, что, по нашему мнению, позволит составить объективную картину. Однако кое-что ясно уже сейчас.

Первое: натаскивание превратило тестирование в доходный, никем не регулируемый бизнес. На последнем заседании комиссии мы были вынуждены констатировать: появилось множество неизвестно кем написанных и никем, включая Минобрнауки, не утвержденных методических пособий по подготовке к ЕГЭ. Я могу привести пример. В перечень возможных ответов на вопрос, какая организация курировала сталинские лагеря в период репрессий, кто-то включил ВЛКСМ. Я отнюдь не поклонница комсомола. Но согласитесь: предлагать этот вариант — чистое надругательство. Мы хотели с помощью ЕГЭ искоренить коррупцию, а получили более тяжкие последствия.

Второе: сведение истории и литературы к отгадыванию ребусов — чистой воды начетничество. Особенно если историю политизируют во имя текущего момента. Приведу свежий пример. Последний вопросник по истории, кстати, утвержденный Минобрнауки, составлен со страшным вкусовым налетом. Так, период Екатерины II — сплошной позитив: переписка с просветителями, Уложенная комиссия… А крестьянская война Емельяна Пугачева и его чудовищная казнь под стенами Кремля — четвертование — даже не упоминаются. Их как бы и не было — один исторический крен сменили на другой. Или “Русская правда” Ярослава Мудрого — говоря современным языком, кодекс правового государства Киевской Руси. Но из всего судебника для ЕГЭ взяли лишь один вопрос — сумма штрафа за убийство княжеского коня. Это что, самое главное в “Русской правде”? Откуда такое начетничество в подходе к изучению истории?

Третье: в систему тестов по литературе и по истории не вписывается, как пафосно это ни звучит, государственная задача воспитания подрастающего поколения. История, как говорил учитель Мельников из блестящего фильма “Доживем до понедельника”, “это наука, которая делает человека гражданином”, воспитывает любовь к Родине — критичную, с пониманием, что в нашей истории были и светлые, и трагические события. А ребусы, именуемые вопросниками ЕГЭ по истории и литературе, дают не понимание истории своей страны, а зомбирование граждан. Тревожный звоночек уже есть — чудовищные итоги голосования за “Лицо России”. Выбрали не Пушкина с Чайковским, а сплошных политиков: Столыпина, блестящее правление которого связано также с появлением “столыпинского галстука” — другими словами, виселицы. Или Суворова — не только героя, но и душителя польского восстания и участника раздела Польши. Голосовали и за Сталина, что подтвердило абсолютное пренебрежение и незнание собственной истории!

Система тестов с разгадыванием ребусов и кроссвордов — угадайка для школьников — понимания истории не даст. Поэтому в своих рекомендациях мы настаиваем на отмене ЕГЭ по истории и литературе. Они могут существовать как вспомогательный, но никак не основной и уж тем более не единственный инструмент проверки знаний. Но и тогда, подбирая варианты ответов, никак нельзя забывать о нравственности.

По материалам издания Московский комсомолец.