Приятно, что образование стало национальным проектом, но за этим почти ничего не стоит

Сегодня нам нужно понять: мы говорим об образовании как о рынке услуг или (если пользоваться сегодняшним термином) как о национальном проекте. Это по-разному оплачивается, и это - разные схемы. Решив этот вопрос, можно будет говорить о технологии и о системе оплаты труда учителей

Мы переходим на нормативное финансирование. Предложено несколько методик, говорится о новой системе зарплаты, но в результате учитель получит примерно те же деньги. Вы можете трижды объяснить человеку, что он получил зарплату на 5% больше (только по другой системе), но это будет издевательством. Переход на другую систему должен быть связан с резким увеличением заработной платы. Иначе просто непонятно, что мы меняем.

Хорошо, что президент предлагает гранты лучшим учителям. Но Москва уже 5 лет платит гранты, и при этом мы никак не можем сказать, что модернизируем образование. Мы чуть-чуть что-то делаем. Это не есть радикальное решение проблемы.

Или другая проблема: сегодня заявлено, что классное руководство будет оплачиваться с федерального уровня. Но, во-первых, непонятно, что именно будет финансироваться, а во-вторых, неясно, почему с федерального уровня будет финансироваться именно классное руководство. Все проблемы образования не решатся таким образом.

Приятно, что образование стало национальным проектом, но неприятно, что за этим почти ничего не стоит. Значит, мы должны предложить содержание этого национального проекта. И в этом смысле установление федеральных гарантий размера оплаты труда - это правильное предложение.

Когда мы сегодня заявили, что нужно увеличить количество поощрений лучшим учителям страны с 10 до 50 тысяч - это лукавство. И правильно предложил Ярослав Кузьминов, чтобы регион, бизнесмены взяли бы на себя часть этого. Но тогда это немножко другой национальный проект.

И самое опасное: сокращение учебного плана на 25% процентов и оплата за счет родителей "высвободившейся" части. Я категорический противник этого. Так автоматически произойдет социальная сегрегация; закрытие социального лифта (кому-то прямо с 1-го класса будут урезать его программу). Это очень опасно.

Что касается сельской школы, то это крайне болезненная проблема. Но она не связана с образованием. Всем понятно, что ЕГЭ сельские дети нормально никогда не напишут. Здесь должно быть политическое решение государства: что мы делаем с селом и с сельской школой. Очевидно, что если школы не будет, то и села тоже не будет. А какие суммы должны на это тратиться - это не вопрос образования.

Я очень опасаюсь еще одного предложения. Оно касается того, что больше всего нужно платить тем учителям, которые работают по авторским программам. Угадайте, сколько авторских программ будет у нас через неделю после обнародования этой информации? Я уже это проходил (был когда-то в подобной комиссии и в течение года читал такие программы). Авторские программы - это совершенно особое дело. Вводить их в массовом порядке нельзя. В результате вместо того, чтобы учить детей, учителя сядут за создание авторских программ. А делать это умеют далеко не все.

Евгений Бунимовоч, глава Комиссии по образованию Мосгордумы.